В московском клубе "Билингва" 20 июля выступило питерское трио A Bao A Qu. Норвежский танец Грига, прелюдия Шостаковича, фрагмент Carmina Burana Карла Орфа, ария Папагено из "Волшебной флейты" Моцарта – все это и не только можно было услышать в переложении композитора Александра Маноцкова для скрипки (Наталья Высоких), ирландского щипкового инструмента бузуки (Роман Стансков) и голоса (сам Маноцков, он также время от времени стучал в восточный барабан дарбука, а в арии Папагено играл на флейте Пана).

Названное по имени описанного Борхесом животного, "чувствительного ко всем оттенкам человеческой души", трио было образовано в Санкт-Петербурге в декабре 2002 года. Первое отделение концерта в "Билингве" состояло, в основном, из программы под названием "Одно". Музыканты исполняют произведения самых разных авторов, как старинных, так и вполне современных. При этом A Bao A Qu не пытается воссоздать какую-то эпоху ("В музыке вообще нет эпох", - говорит Маноцков) или сотворить постмодернистскую смесь из различных стилей. Любое произведение в исполнении ансамбля звучит удивительно органично. Иногда кажется, что музыканты ткут звуки прямо из воздуха. И если в интерпретации трио Pieta, Signore! итальянского композитора XVII века Алессандро Страделлы звучит так, как поют в какой-нибудь избе в Архангельской области, значит, так оно и должно звучать сейчас. При этом нет сомнений, что обладающий огромным диапазоном и вокальными возможностями Маноцков мог бы исполнить это произведение и в более привычной манере, если бы захотел.

Голосом Маноцков вытворяет чудеса: тут бывает и подражание птицам, и горловое пение, и контртенор, и звуки, напоминающие технический шум – но все, по его словам, "в гомеопатических дозах", только там, где это необходимо. Он чаще поет довольно тихо, почти pianissimo, иногда почти небрежно. "Если музыкант очень много всего использует, значит, он чего-то не понимает", - говорит композитор. Ни он, ни двое других участников трио не заигрывают со слушателями, щеголяя своей виртуозностью (которая и так налицо). "Мы никого не хотим удивить", - говорят они. На вопрос, любой ли зал их устраивает, Маноцков отвечает, что они, конечно, предпочитают питерскую Капеллу, где, впрочем, пока еще не выступали. "Конечно, мы бы хотели втроем играть для четвертого, чтобы он оказывался соучастником, - говорит он, - но мы не можем требовать этого от публики". Он благодарен зрителям уже за то, что они не выражают претензий по поводу того, что исполняет трио.

"Мы играем все, мы играем даже музыку, которая нам не нравится", - Маноцков рассказывает, как слышал фортепьянные этюды Черни, набившие оскомину питомцам музыкальных школ, в таком исполнении, от которого хотелось плакать. Затем он уточняет, что все ограничивается техническими возможностями музыкантов. Однако трио исполняет, в частности, сложнейшие фортепьянные произведения Дебюсси или фрагменты реквиема Форе, написанные для сопрано с симфоническим оркестром. Современные же композиторы (в частности, сам Маноцков, из произведений которого, в основном, состояло второе отделение) пишут произведения для трио, учитывая аппликатуру скрипки и бузуки. "Мы просим у знакомых композиторов, чтобы они что-нибудь для нас написали – обычно в последнее время бывает наоборот, композиторы за всеми бегают, чтобы их произведение исполнили", - говорят члены трио.

В творчестве A Bao A Qu можно услышать элементы северного русского пения или индийские напевы, но Маноцков подчеркивает, что они не этнические музыканты: одно из возможных названий его "танца народов мира" - "Памяти любителей этнической музыки". Композитор вообще устал от разных ярлыков. "О, у вас дарбука – так вы хиппи? У вас пюпитры с нотами стоят – так вы академические музыканты? Вы импровизируете? Мы не импровизируем! Я могу отчитаться за каждую ноту", - говорит он. "Вообще мы это делаем не потому, что нам это интересно, что нам прикольно, - объясняет Маноцков. – Мы считаем, что нам что-то дано, и мы этому обязаны. Поэтому мы тащим себя за шиворот на репетиции через весь город, разучиваем партии".

"Я на 90% неудовлетворен тем, что я делаю", - говорит лидер трио A Bao A Qu. Животное, давшее ансамблю имя, по словам Борхеса, "страдает от невозможности достигнуть совершенства, и его стоны – едва различимый звук, напоминающий шелест шелка".