"Те, кто выбирает Масхадова, выбирают войну". Этой фразой Владимир Путин обозначил линию фронта. Вынесен заочный приговор каждому, кто заговорит о президенте Ичкерии как о человеке, имеющем легитимность и реальную власть в стане боевиков, а потому более других подходящем для мирных переговоров. Российский лидер недвусмысленно дал понять, что разброда и шатаний в общественном мнении относительно путей решения чеченской проблемы он терпеть далее не намерен. В общем, кто не с нами, тот против нас.

Список тех, кто против, пока велик. Пока - потому что одумавшихся, конечно, будет немало. Некоторые начали дрейфовать в нужную сторону еще до сурового ультиматума, прозвучавшего в воскресенье на встрече Путина с общественными и религиозными деятелями Чечни. Например, международную конференцию "За прекращение войны и установление мира в Чеченской Республике", прошедшую в субботу в Москве, не поддержали некоторые политические деятели, еще недавно горячо одобрявшие ее идею. "Несвоевременным" посчитал мероприятие под таким лозунгом неустанный проповедник мира в Чечне Григорий Явлинский. А Борис Немцов, главный докладчик на конференции, вообще не появился в зале. Видимо, настрой участников собрания на мирный диалог с Асланом Масхадовым отбил у наших респектабельных демократов желание светиться в такой компании.

Впрочем, справедливости ради надо отметить, что окончательный уход под кремлевские знамена демократической оппозиции дается нелегко. Наблюдаются метания. Тот же Борис Немцов в воскресенье подписался под обращением к правительству Дании с призывом не выдавать россиийским властям Ахмеда Закаева. Отрекшись от Масхадова, Борис Ефимович, наверное, подумал, что Закаева поддерживать пока еще можно.

На самом деле, конечно, уже нельзя. Нельзя позволять себе шаги влево и вправо, когда президент уже постановил, с кем можно договариваться. В воскресенье он принял в Кремле группу общественных и религиозных деятелей ЧР во главе с Ахмадом Кадыровым, которая так своевременно выступила с призывом ускорить конституционные процессы в республике. Не правы те, кто считает, что с этими людьми Кремлю договариваться не о чем. Они стоят на том, чтобы в ближайшие месяцы Чечня превратилась в полноценный субъект федерации со своими конституционными органами власти. Что, по их небезосновательному мнению, невозможно при наличии в республике федеральных войск и военных комендатур. Владимир Путин столь же небезосновательно полагает, что легче идти на уступки Кадырову, чем Масхадову.

Теперь президенту остается придать процессу такой вид, который бы удовлетворил и обласканных нынче чеченских ходоков, и воинственно настроенных генералов во главе с Сергеем Ивановым. Задача, прямо скажем, не из простых. Легче всего пока далось начало – приятные для слуха гостей речи, в частности, обещание форсировать принятие конституции, а также первые практические шаги – назначение премьер-министра Чечни Станислава Ильясова федеральным министром по делам Чечни и учреждение в республике своего Министерства внутренних дел. Но сколько в этих переменах от ожиданий Кадырова и его соратников, а сколько от намерений центра не уступить и пяди реальной власти в республике – это вопрос.

Позиция Кремля в этой ситуации довольно шаткая. А потому важно, чтобы никто не путался под ногами, чтобы общество наконец уяснило – идет война, и с инакомыслящими можно ведь и по законам военного времени поступить. Это и есть, судя по всему, самое ловкое коленце в сольном выступлении Владимира Путина, чье военное прошлое обязывает перед применением оружия сделать предупредительный окрик: "Стой, стрелять буду". Хотя, может быть, в практике спецслужб никаких таких предупреждений не требуется.