12 октября в Центральном Доме художника состоится концерт нового музыкально-мультимедийного проекта Quodia. Его участники – Трей Ганн, ранее игравший в King Crimson, и Джо Менделсон. 13 октября на той же сцене Трей Ганн выступит с группой Инны Желанной. Незадолго до приезда в Россию музыкант рассказал о своем новом проекте обозревателю Граней.Ру Григорию Дурново.

Г.Д.: Как возникла идея проекта Quodia?

Т.Г.: Проект вырос из моей группы, Trey Gunn Band. Мы придумали его с моим напарником Джо Менделсоном, который, как и я, играл в группе на уорр-гитаре (особый струнный электрический инструмент, на котором играют, прикасаясь к струнам пальцами обеих рук. – Г.Д.). Мы оба интересуемся видео - и сперва стали использовать видеоэлементы и слова на экране в выступлениях Trey Gunn Band. А когда группа перестала выступать, мы с Джо решили работать вместе дальше. Мы знали, что хотим делать что-то мультимедийное. Я показал ему рассказ, который я сочинил, и мы сразу же стали подбирать к этому рассказу изобразительный ряд. Потом мы написали музыку, а я наговорил текст сверху. Так и появилось произведение Arrow, которое мы стали исполнять и которое мы везем в Россию. Джо в этом проекте играет на клавишах и электронных ударных, а также делает микширование.

Г.Д.: И это ваш голос можно услышать в отрывках, которые находятся на сайте вашего проекта?

Т.Г.: Да, это мой голос. Но не во всем произведении. Некоторые персонажи рассказа говорят о своем. Иногда они появляются на экране. Я не уверен, что это произойдет, но одну из частей произведения мы планируем делать на языке той страны, в которой выступаем. Мы собираемся сделать русский перевод части произведения, и ищем женский голос, который бы его прочел.

Г.Д.: А как было сделано изображение на экране?

Т.Г.: Мы его сами сделали. Это не совсем анимация и не совсем фильм. Что-то из этого действительно кадры, которые мы снимали, но большую часть мы много обрабатывали, она более символическая, чем просто кино. В мире очень много мультимедийного материала, думаю, в России столько же, сколько в Америке. И многое из этого выполнено в телевизионном стиле, очень быстро сменяются кадры, все перегружено информацией. В нашем проекте Quodia мы применяем противоположный подход, мы скорее представляем это как детскую книгу с анимацией, где объекты движутся достаточно медленно, чтобы вы могли разобраться в том, что происходит. И изображение - это только часть истории, только один элемент. Чтобы сбалансировать его, у нас есть и сильный музыкальный элемент. Иногда может вообще не быть изображения, иногда экран черный. Всю музыку мы играем живьем, но у нас есть звуки, встроенные в видеоряд – голоса людей, птиц, шум реки, океана, огня, мы планируем, может быть, в дальнейшем расширить звучание с помощью квадрофонии, и мы тогда сможем помещать шум огня в заднюю часть зала, а голос спереди.

Г.Д.: На вашем сайте можно прочесть, что вы пытаетесь добиться участия в действии со стороны публики. Как вы думаете это осуществить?

Т.Г.: Когда я читаю рассказ, я не говорю вам, как выглядят персонажи, у них нет имен, и я не рассказываю, в какое время это произошло - в двенадцатом веке или в двадцать третьем, где - в Марокко, американских пустынях, на Аляске. Я обнаружил, что каждый, кто слышал этот рассказ, создавал другую часть сам. Люди сами придумывали внешние черты каждого из персонажей, они помещали их в свой собственный контекст. У одних персонажи находились в Болгарии, у других в африканских пустынях. Этот рассказ оказался как будто направленной медитацией. Он был достаточно интересным, чтобы возбуждать воображение, и достаточно неопределенным, чтобы люди вставляли в него свою историю и свой изобразительный ряд.

Г.Д.: Что означает название вашего проекта - Quodia? И означает ли что-нибудь вообще?

Т.Г.: Для меня кое-что означает, но слово пришло из ниоткуда, оттуда же, откуда пришел рассказ. Получилась целая интрига, потому что я не нашел нигде никаких отсылок к этому слову. Теперь оно появилось, потому что мы его поместили в Интернет. Я не хотел бы говорить об этом много, но для меня в этом проекте важна возможность как будто соединить разные периоды в одно время. Как будто один и тот же персонаж в разные периоды, как будто разные прообразы одного и того же персонажа, разные стадии их жизни. Я не знаю, как из этого получается какой-либо смысл. (Смеется).

Г.Д.: Думаю, вас не удивит, что вы известны в России в первую очередь как бывший участник King Crimson. В прошлом году вы написали что-то вроде прощального письма группе и ее поклонникам. Рассматриваете ли вы возможность вновь когда-нибудь выступить с ними или в каком-нибудь проекте Роберта Фриппа?

Т.Г.: Я не знаю. Пока для меня King Crimson закончились. Я часто нахожусь в контакте с Пэтом (Мастелотто, барабанщиком King Crimson. – Г.Д.), мы собираемся выступать с ним в Америке, когда я вернусь из России. Мы были с ним в России полгода назад. У меня нет представления о том, что будет делать Роберт. Никто не представляет себе, какой он сделает следующий шаг. Сейчас я пытаюсь сделать что-то новое для себя. King Crimson не самая простая затея, в которой можно участвовать. Внутри King Crimson нет места для такого проекта, как Quodia. И я рад, что у меня есть пространство, чтобы создавать то, что я считаю делом своей жизни: мой проект.