Требовать от человека деловой активности может разве что его босс на работе. Требовать от политических или общественных сил энергичных действий по тому или иному поводу не вправе никто: колхоз дело - добровольное. Считаешь нужным действовать – иди и действуй! Однако ожидать ясно высказанной позиции по жгучему вопросу вполне оправданно. Это к вопросу о новом уголовном деле Бориса Стомахина.

Когда в 2006 году Стомахина первый раз судили за разжигание розни и призывы к экстремистской деятельности, общественная защита его была, мягко говоря, вялой. Объяснялось это характером его публицистики – жесткая антирусская риторика и оправдание массового насилия были мало кому симпатичны. Однако политические симпатии и права человека – не одно и то же. Какими бы ни были взгляды Стомахина, это всего лишь взгляды, авторское мнение, позиция публициста. Эти взгляды можно осуждать, но это не основание для уголовного преследования - и для оправдания такого преследования. Бориса Стомахина следовало тогда признать узником совести, но практически все правозащитные организации, как российские, так и международные, в тот раз дружно промолчали. Стомахин получил пять лет лишения свободы и вышел из заключения только в прошлом году.

К чему ведет молчание общества? Никаких загадок – к повторению пройденного. Стомахина снова арестовали и предъявили практически те же самые обвинения: публичное оправдание терроризма (ст. 205.2 УК) и возбуждение ненависти либо вражды (ст. 282). Суть преступления та же – печатно высказанное мнение. Расчет власти прост: промолчали в тот раз, промолчат и в этот.

Никто никого не может заставить заниматься правозащитной деятельностью или защищать дурного человека. Каждый сам выбирает себе занятие по душе. Но если уж правозащитные организации взяли на себя публичное обязательство отстаивать права граждан, то не худо было бы теперь объяснить, почему права симпатичных им граждан они защищают, а несимпатичных – нет. Это сознательное применение двойного стандарта или чисто эмоциональная реакция, которой подвержены все люди и даже правозащитники?

Все это особенно удивительно еще и потому, что многие российские правозащитники принимают горячее участие в судьбах политзаключенных, чьи судебные дела не вполне однозначны в плане нарушения их гражданских прав. Это дела, в которых присутствует уголовная составляющая, и не всегда очевидно сфальсифицированная. Дело же Стомахина с этой точки зрения беccпорно - как, впрочем, и дело националиста Константина Крылова, которого сейчас привлекают к ответственности за его высказывания на митинге националистов. Их обоих, с такими диаметрально противоположными политическими взглядами и такой потрясающей ментальной схожестью, судят только за их мнения. Это и должно быть точкой отсчета для правозащитников, взваливших на себя тяжелый крест защиты даже отвратительных им по взглядам людей.

Примерно то же самое требуется и от адвокатов в судебном процессе. Они не обязаны разделять убеждения своих подзащитных, но должны следить за соблюдением их процессуальных прав и выискивать законные основания для оправдания или снисхождения.

Что касается журналистов, политиков, публицистов и комментаторов в интернете, то все они могут по поводу Стомахина или Крылова дать волю своим чувствам, мыслям и пожеланиям - на то и свобода слова. Не надо только забывать, что свобода слова – это для всех, а если она только для некоторых, то это не свобода, а барская подачка.