Скорость фантастическая. Вечером 11 апреля взрыв, сутки спустя "блестящая", как выразился батька, операция спецслужб, сумевших "грубо говоря, не выходя из кабинетов, вычислить" террористов. В середине сентября – суд. В конце ноября – приговор, обжалованию не подлежащий; сохранить жизнь осужденным теперь может только Александр Лукашенко. Приговор, конечно же, расстрельный – и Коновалову, который объявлен виновным в подготовке и осуществлении терактов, включая массовое убийство в минском метро, и Ковалеву, который назван пособником.

Среди главных доказательств признание обоих подозреваемых на предварительном следствии. Прозвучавшее в суде заявление Ковалева, что он оговорил себя и подельника, оставлено без внимания. Мотив преступления неясен: "с целью дестабилизировать обстановку" в стране, но для чего этим парням понадобилось взрывать Беларусь – о том даже Лукашенко ничего внятного сказать не может. Принадлежавшие осужденным предметы, которые рассматривались в качестве улик, после приговора должны быть уничтожены.

Все как бы по классическим образцам. Враги народа в минском Доме правосудия, который так хочется сравнить с залом Дома Союзов. Похвальная гласность при освещении исторического процесса. Непреклонный прокурор. Вот только по завершении суда никто не кричит: "Смерть выродкам!". Слышны другие крики: "Позор!", "Палачи!", "Не верим!". И еще одно заметное отличие от знаменитых советских процессов 30-х годов прошлого столетия. Теракты в Витебске и Минске действительно имели место. В апреле на станции "Октябрьская" погибли 15 человек, более 200 были покалечены.

При этом Коновалов и Ковалев, виновны они или нет, остаются фигурами загадочными. И дело даже не в отсутствии мотивов, а в том, что называется биографией. Простоватые любители химии из белорусской провинции, они не годятся на роль террористов ни при каких раскладах. Ни в качестве самых отмороженных противников режима Лукашенко, той самой "пятой колонны", про которую насмерть испуганный Александр Григорьевич говорил в первые часы после теракта, ни под масками иностранных киллеров, чего он, наверное, боялся больше всего. Подозревая, что получил черную метку оттуда, где про него снимают разоблачительные фильмы и любой ценой желают заполучить "Белтрансгаз" и другие жемчужины белорусской экономики.

К слову сказать, "Белтрансгаз" за эти месяцы уже сменил владельца, полностью перейдя под контроль "Газпрома", и проблема газовых цен для погруженной в безнадежный кризис Белоруссии урегулирована, и с Медведевым батька помирился, согласившись еще тесней сплотиться с Россией в рамках ЕЭК. Однако на эту тему стоило бы размышлять, проникаясь конспирологическим вдохновением, если бы приговоренные к расстрелу были хоть немного похожи на тех блондинов в Дубаи или на отравленного Лугового. А они похожи только на самих себя: на токарей-пекарей, которые непонятно с чего вдруг стали взрывать своих земляков или оговорили себя в тех тюрьмах, где работу по добыванию царицы доказательств, если надо, умеют поставить на конвейер.

И если в том бесконечном споре, который веками ведут гуманисты и сторонники радикальных мер, нужен еще один аргумент против смертной казни, то вот он: процесс в Минске, где вчера были приговорены Ковалев и Коновалов. Прошедший с фантастической скоростью и оставивший после себя столько вопросов, что поневоле, даже допуская, что осудили преступников, проникаешься недоуменной жалостью к осужденным и к их родне. Правда же, непонятно, что они имели в виду, приговоренные к высшей мере за терроризм. В отличие от Лукашенко, который в своих бесконечных дискуссиях с Западом получил очередной козырь: жизнь приговоренных, на сей раз к смерти. Подобными товарами он умеет торговать как никто в мире; был еще Каддафи, но после его ухода конкурировать с батькой некому. Быть может, именно этим и следует объяснять стремительность белорусской Фемиды. Хотя нельзя исключать и того, что в своей безжалостной спешке президент Беларуси не захочет от нее отставать.