Ощущение ложной безопасности старо как мир. Главная его составляющая: "Я ни в чем не виноват, поэтому меня не тронут". Эта иллюзия была развенчана для всех нас еще в раннем детстве И.А. Крыловым в известной басне про волка и ягненка.

Однако у тех, кто имеет деньги и славу, ложное ощущение безопасности приобретает иную форму: "Они не посмеют!".

В пьесе под названием "Власть", прошедшей в прошлом сезоне в Национальном театре в Лондоне, доброжелатель советует французскому олигарху Фуке, богатство которого начало затмевать могущество молодого монарха Людовика XIV: "Беги в Британию, пока можешь!" "Мне нечего бояться, - отвечает Фуке. – Король - мой друг". В следующем действии король отправляет Фуке в Бастилию. "Ваше величество, почему вы со мной так поступили? – вопрошает незадачливый олигарх. – Ведь я не сделал вам ничего дурного!" "Как, неужели непонятно? - отвечает удивленный король. - Потому что могу".

Невообразимо, что человек, наживший 11 миллиардов, не понимал, что в России, чтобы сесть в тюрьму, вовсе не обязательно быть в чем-то виноватым и что власть, не ограниченная никакими противовесами, будет творить все что только пожелает. В этом ее смысл и суть.

Очевиден был и электоральный контекст уязвимости главы "ЮКОСа". После провала попыток заполучить Березовского и Гусинского президент был просто обязан бросить к ногам черни – главной своей опоры – голову богатого еврея. Таковых в России трое: Абрамович, Ходорковский и Фридман. Но Абрамович слишком много знает про президента, поэтому должен опасаться скорее не тюрьмы, а пули. Фридман мало кому известен. Получается, что Ходорковский - первый кандидат на роль жертвенного агнца. А с того момента как забрали Платона Лебедева, даже слепой не мог не видеть, что "олигархический рейтинг" Ходорковского в массах искусственно раздувают к выборам, подобно утке, которую откармливают к Рождеству.

Очевидно, что Ходорковский не мог не замечать всего этого. Его заблуждение в другом. Расчет был на то, что Запад, его друзья - политики и инвесторы, не дадут его в обиду. В своем ощущении безопасности Ходорковский совершенно обоснованно сознавал себя одновременно оплотом демократических завоеваний (как спонсор политической оппозиции) и олицетворением российского капитализма (как глава наиболее прозрачной корпорации). Но он не учел, что Западу совершенно наплевать и на то, и на другое.

Ложное убеждение в том, что Западу небезразлична судьба демократии в России, – отголосок тех славных времен, когда Сахарову присуждали Нобелевскую премию, когда о вызове диссидента на "беседу" кричали всевозможные радиоголоса, когда о смерти советского политзэка американскому президенту докладывал поутру советник по национальной безопасности. Тогда российской демократией занималась на Западе огромная индустрия с сотнями миллионов бюджета, оплаченного налогоплательщиками.

Но это были другие времена - тогда Запад схватился с советской властью в ракетно-ядерном противостоянии. Сейчас все по-другому. Господа, взглянем правде в глаза: Запад сдал российскую демократию вместе с демократами. Как сказал недавно С.А. Ковалеву один высокопоставленный чин в американской администрации – тоже ветеран 70-х: "Сергей Адамыч, не тратьте время, не убеждайте меня. У нас нет никаких иллюзий относительно того, что происходит в Чечне, и мы прекрасно понимаем, кто такой Путин. Но мы сейчас заняты совсем другим. Мы не будем вам помогать". В общем, как поется в песне, "не подходит это дело к моменту".

Удивляться этому не стоит, как не стоит и восклицать, что Запад выращивает себе проблему. У Запада большой опыт создания проблем, которые потом приходится решать. Прежде чем превратиться в проблему, тов. Сталин (дядя Джо, как называл его Рузвельт), тоже был любимым союзником и закадычным другом. В союзниках Америки побывали и Саддам Хуссейн (против аятоллы Хомейни), и Осама бен Ладен (против Политбюро ЦК КПСС). Сегодня в союзниках ходят саудовский принц, президент Пакистана Мушарраф и В.В. Путин. В какую проблему превратятся они? Поживем – увидим. Пока что все заняты борьбой с большим из зол. В этом контексте положение любителей свободы и демократии в России отнюдь не похоже на звездный статус Сахарова. Скорее на ум приходят безымянные диссиденты Пакистана, буддистские монахи Вьетнама, независимые журналисты Чили при Пиночете. Кто их теперь помнит? Кому они интересны?

В равной мере к разряду иллюзий относятся разговоры о том, что Запад заинтересован в развитии капитализма в Росиии. Это пережиток эпохи глобализации, которая закончилась 11 сентября 2001 года. До этой печальной даты действительно считалось, что в глобальной экономике все должны жить по одним правилам, что чем "прозрачнее" олигарх, тем он милее для глобальных инвесторов. Олигархам пеняли, что они не дотягивают до уровня корпоративной культуры Лондона и Нью-Йорка.

Господа, к чему лукавить? В глазах Нью-Йорка и Лондона Россия уже больше никакой не развивающийся рынок, а феодальная страна, альтернативный источник нефти и газа. В таких условиях нефтяной генерал в погонах – это гораздо более надежный партнер, сродни нефтяному шейху. Вот приезжает в Лондон шейх: никого ведь не интересует его корпоративная прозрачность - важна степень его родства с королем Фахдом. Так и с российским генералом. Если он из питерских – то это всерьез и надолго. При чем здесь Ходорковский? Он совершенно не вписывается в пейзаж. Его назначили олигархом по ошибке. Он чужой, белая ворона или черная овца, как хотите. А генерал – он часть многовековой традиции, член клана, вроде как член саудовского королевского дома. С ним делать бизнес вернее и надежнее, его не экспроприируешь!

Из всего этого следует, что в ближайшее время следует ожидать массового исхода олигархов, крупных и помельче, в западные столицы - вместе с оставленной им небольшой долей их бывших активов. Нэп закончился, господа, сдавайте валюту по-хорошему, а то хуже будет!